3.04.2017 00:01:00
Главкнига чтение, изменившее жизнь
Об авторе: Ованес Азнаурян, прозаик
Думаю, не буду оригинальным, если скажу, что всякая прочитанная книга в той или иной мере меняет нашу жизнь. Человек – как картина, и каждый новый мазок кисти преображает ее. Картина эта пишется всю жизнь, мазок за мазком, до самого конца, когда Художник вместо своей подписи, пишет имя человека: такой-то-такой, дата… Так что каждая книга – это новый мазок: то крупный, как у Моне и Ван-Гога, то крошечный, как точки у Сёра. И естественно: мазки детских книг крупнее. Недавно я писал о том, что каждая из прочитанных книг в детстве и отрочестве учила чему-то новому в буквальном смысле: строить вигвамы и плоты («Маленькие дикари», «Кон-Тики»), дружить («Три мушкетера», «Три товарища»), любить и понимать, что целую жизнь можно прожить за очень короткое время, всего за несколько дней («По ком звонит колокол»). Но изменившими жизнь хочется назвать именно те книги, которые стали откровением. Когда читаешь и немеешь от удивления, делаешь паузу, потому что не можешь совладать с волнением, изумлением и овладевающей тебя любовью к этой книге, как бы «продлеваешь» ее, потом снова набрасываешься на нее и уже читаешь до конца, не в силах больше остановиться, забыв про все на свете, и лишь грустишь, что осталось мало страниц, что вот-вот – и все… Из таких, пожалуй, назову следующие пять: «Мастер и Маргарита» Булгакова (почему-то сейчас принято говорить: «Ну, не впечатлила меня эта книга…»); «Муки радости» Стоуна; «Посторонний» Камю; «Так говорил Заратустра» Ницше; «Леонардо да Винчи» Мережковского. Не знаю, почему именно эти книги стали для меня откровением, но я хорошо помню чувства и мысли, овладевшие мной, когда я их читал. Читал и понимал, что меняюсь с каждой новой страницей. И если, как бы в насмешку над самим собою, добавить шестую книгу, то это будет обязательно «Герой нашего времени» Лермонтова – самая первая. Изменившая. Помните, как у Чехова? «Не могу понять, – говорил он, – как мог он, будучи мальчиком, сделать это!» – то есть написать «Тамань». Вот и я не мог. И не могу до сих пор. Пожалуй, что так. (с сайта читать здесь)
